Глава XXXII. Второе представление

 

Рита с трудом протиснулась на свое место в восьмом ряду – цирк опять «трещал по швам». Ей стоило большого труда найти «лишний билетик», чтобы привести с собой коллегу-журналиста из областной маленькой газетки. Анвар был исключительно талантлив и удивительно патриотичен – писал про свой городок в горном оазисе, получал за это смехотворные гонорары и не стремился перебраться в центр. А вот попасть на второе представление Тимура – очень хотел. Впрочем, этим же желанием горели почти все зрители первого – они решили воспользоваться представленной пограничниками времени возможностью и пришли в цирк опять. Только с помощью Данира (с Тимом Рита поговорить не смогла) удалось найти для Анвара это местечко в секторе «Г» – никто не занимал его неделю назад, значит, не придет и сегодня.

– Ой, я так волнуюсь, – сжала руки между коленками соседка Анвара. Плечи худенькой девушки слегка подрагивали, а ладошки явно вспотели. Спутник обнял ее и несколько удивленно произнес:

– Всё же было хорошо...

– Всё было просто здорово, – быстро ответила ему подружка. – Но это как на «американских горках» – страшно, пока карусель не завертится. А потом так здорово, что уже и не страшно! Но дух все равно захватывает!

Анвар «зарисовал» эту картинку мысленным взглядом – пригодится для материала. Да и для него самого – он же на первом представлении не присутствовал, какие ощущения будут при образовании «интегралки»? «Наверное, и у меня "словесное недержание" начнется», – улыбнулся он своим мыслям: вспомнил, как Рита жаловалась на очереди желающих поделиться впечатлениями, которые оккупировали редакцию. «Впрочем, мне и без этого вдохновения хватает», – пришла ему в голову другая мысль. «Какие же изменения произойдут у меня?» Ожидание было столь же захватывающим, как поход к гадалке в ранней юности – что там судьба готовит?

Анвар даже не заметил, как эта вопросительная нотка в его голове плавно слилась с нежным потоком музыки, который медленно начал заполнять зал. Другие зрители тоже замерли на полуслове – все ждали повторения сказки. Тимур их не разочаровал – хоть и не собирался фокусник менять ничего в сценарии, но все-таки усовершенствовал номер. На арену спустилась белая метель, потом блестящие кучи снега растаяли под лучами прожекторного солнца, и по поверхности озера заскользили огромные кувшинки. Анвар качал головой в такт знакомой мелодии из балета "Лебединое озеро" и сравнивал увиденное с кадрами из новостей – пока представление повторялось «один в один».

Бутон кувшинки плавно раскрылся. Анвар не сразу сообразил, что в центре цветка возвышается не пестик, а стоит девушка в воздушном желтом платье. Журналист успел пару раз моргнуть глазами, и только потом понял, что зашевелившийся "лепесток" цветка – это Тимур в белом фраке. – "Наваждение какое-то", – мотнул головой Анвар.

Тем временем Тим и Лариса закружили в скользящем танце над гладью озера под не менее любимую Анваром вариацию из «Щелкунчика». Они периодически взметали вверх радужные фонтанчики брызг, и журналисту показалось, что он спит – настолько все было нереально красиво.

Когда партнеры «разлетелись» в разные стороны озера, Тим неожиданно вынул из своей груди большой красный воздушный шарик.

– Ой, как романтично! – сжала ладони возле груди соседка Анвара. «Ага, это точно что-то новенькое», – подметил журналист.

Тимур тем временем протянул воздушный шарик своей партнерше, но не отдал в руки – оставил висеть в воздухе. Лариса подтанцевала к подарку и попыталась взять его в руки, но шарик продолжал висеть в воздухе – не давался. Тогда девушка театрально топнула ножкой и возмущенно отбежала в сторону. На мгновение она замерла в задумчивости, а затем вернулась к шарику и погладила его. Он перевернулся вокруг своей оси и плавно опустился прямо в руки Ларисы. Прижав шарик к груди, радостная девушка покружила в танце вокруг цветка и взошла в его середину. Кувшинка закрылась, музыка смолкла, бутон погрузился в воду озера, унося в своем чреве "дюймовочку".

Зрители аплодировали, а Тимур начал медленно подниматься по лестнице между рядами, оставляя в воздухе шарики из прозрачной пластмассы с изображением котенка в центре.

Озерная гладь превратилась в мириады брызг и взмыла вверх в виде облака. Сверкающая радуга протянулась от маленькой тучки к ногам фокусника, и Тимур уже приготовился ступить на полупрозрачный мост. Но тут «неожиданный» порыв ветра взбудоражил прически зрителей и несколько раз перекрутил радугу. Музыка оборвалась на тревожной ноте, зрители напряглись.

– А говорили, что представление пойдет без изменений... – девушка рядом с Анваром в страхе прижалась к своему спутнику. Парень ничего не сказал, только нервно поправил очки, и крепко обнял подружку за плечи. Анвару тоже передалось волнение – хоть и отважный народ журналисты, но такие эксперименты не каждый день происходят. Он почти физически мог почувствовать искорки страха и напряжения, которые мелькали то тут, то там над креслами зрителей – видимо, ожидание кульминации вечера давало о себе знать.

Тимур ступил на перекрученный призрачный мост и пошел к облаку. Призрев притяжение земли, он плавно шагал по отвесной плоскости моста словно муха по стене, а завороженные зрители свернули головы набок, чтобы лучше его видеть. Затем, следуя изгибу моста, он завис над залом вниз головой. Публика приглушенной ойкнула, как бы боясь испугать циркача и спровоцировать его падение. Но Тимур продолжил медленное движение и вернулся в вертикальную плоскость. Так, крутанувшись вокруг свой оси два раза, Тимур достиг облака.

Фокусник обтер пот со лба тыльной стороной ладони – коротка передышка на вершине облака. Тимур поднял руки в приветствии, снизу раздались восторженный рев и рукоплескания зрителей. Облако за спиной Тимура взвихрилось и опало, добавив ему еще три пары рук. Восемь верхних конечностей задвигались в "священном танце Шивы". Облако вновь “встало на дыбы” и окутало на мгновение всего Тимура. Через секунду оно рассеялось, и вместо Тимура зрители увидели большого белого голубя. Птица присела, расправил два больших крыла, словно намериваясь взлететь. Голубя окутало марево, он стал увеличиваться в размерах, становясь все более и более призрачным, и потом исчез. Следом за ним растворилось в воздухе и само облако.

Арена опустела. Погас свет, и на куполе цирка засветились звезды. Летающие звуки "космической" музыки создавала ощущение необъятного объема Вселенной…

Тимур беспристрастно взирал на происходящее – сказался прошлый опыт создания субинтегрального “Я”. Тим предпочитал не называть его “горьким” (по известной пословице), просто не простым. Теперь, максимально контролируя ситуацию какой-то отстраненной частичкой своего разума, циркач охватил из надстраты времени всех присутствующих своим увеличившимся в объеме "Я". Суть людей потянулась к нему, как маленькие кусочки металла к сильному магниту. Мгновенно на тончайшем уровне зрители и он стали взаимным продолжением. Тим почувствовал, как в его душе воцарилось душевное тепло и единение с самим собой (и, одновременно, со всеми присутствующими в цирке).

Циркач с удивлением подметил, что наблюдает за собой как бы в замедленной съемке – видит каждый “кадр” своего движения в развитии. При этом Тим знал, что он движется со своей обычной скоростью. "Похоже, время сильно замедлило свой бег и одновременно стало шире", – проанализировал он ощущение. – Стали едины мгновения, когда суть человека еще была замкнута сама на себя, устремилась в "субинтегральное Я" и влилась в него. Этот последовательный процесс перестал быть последовательным. Он стал единым телом народившегося. В единое целое превратилась также мозаика внутреннего мира людей и их окружения; многообразие деятельности и устремлений; многовариантное восприятие мира и проникновения в суть вещей. И под этой "весомой" картиной вдруг отчетливо проявилась сверхтонкая рябь-паутинка взаимосвязи всего сущего (как показалось).

Субинтегральное “Я" захватил пронзительный восторг от увиденного и почувствованного. От сильного душевного переживания оно стало дробиться на мелкие ячейки эмоциональных оттенков.

В этот момент Тоня вклинилась в сознание Тимура, уловив заключительные аккорды существования субинтегрального “Я":

– Внимание, вот твои избранные, – показала она Тиму группу людей. Фокусник тут же переместил отобранных на барьер, ограждающий арену, и помог остальным зрителям вернуться на свои места. Впрочем, не все благополучно добрались до указанных в билетах сидений.

“Та же троица!” – мелькнуло у него в голове, когда фокусник отлавливал троих человек, повисших между страт времени. Их он усадил на ограждение арены с противоположной стороны от избранников. Затем Тим забрал у всех участников излишек "воды надвремени" и вернул себя в обычное состояние. На арену из ложи зрителей спустились Тоня, Лариса и Серж.

– Одиннадцать... – произнес Тим вслух, пересчитывая избранников. Он с сомнением спросил у подошедшей сзади Тони:

– Почему ты выбрала этих двух мальчиков? Им, наверное, еще и десяти лет нет…

– Это два больших фантазера, два друга. Их живое воображение играет большую роль, – ответила та.

Тим перевел взгляд на "случайно" потерявшихся между стратами и обратился к Тоне:

– Что будем делать с этой троицей? – Тим кивнул на двух девушек и парня, которые оживленно разговаривающим между собой. – Уже второй раз их отлавливаю из пространства между стратами…

– Я думаю, их тоже стоит включить в список избранных и понаблюдать за ними, – предложила Тоня. – Авось из них получится полуавтономная частица субинтегрального "Я", частица-путешественник, так сказать.

– Итого четырнадцать избранных... – ни к кому не обращаясь, проговорил Тим.

– Пятнадцать, – поправила его Тоня. – Я не стала отмечать Сережу, он и так от нас никуда не денется, – пошутила девушка.

Пока на сцене шли тихие разговоры, наиболее деятельные зрители попытались взять висящие в воздухе шарики, оставленные Тимом. Не все из них поняли прозрачный намек Ларисы (погладившей воздушный шарик перед тем, как его взять), и их безуспешные попытки вызвали смех и оживление среди остальных зрителей. Зал развлекал сам себя, все были в прекрасном настроении и не спешили покидать цирк.

Серж подошел к Тиму с Тоней:

– Большая часть избранных – сотрудники нашего Института. Так что проблем с их привлечением к представлениям не будет. А уж я-то им не дам скучать!

На сцене появился Данир и произнес в микрофон:

– Спасибо за внимание, представление окончено! До свидания! До новых встреч! – профессионально повысил он свой голос на несколько тонов.

Только после этих слов зрители как бы нехотя стали подниматься со своих мест и медленно, все еще с ожиданием поглядывая на не опустевшую сцену, начали покидать зал. Данир обратился к Тиму:

– Это был высший пилотаж!.. Перекрученный мост… Это было спланировано?

– Да, – скромно улыбнулся Тим.

– Гениально! – восторженно покрутил головой директор цирка, а потом произнес несколько задумчиво: – Посмотрим, какие последствия будут в этот раз…

– Доставил я вам забот, – как бы извинился Тим.

– Да что ты! – взмахнул руками Данир. – Такие заботы делают нашу жизнь интересной! Был полный аншлаг, и благодаря тебе нас пригласили на гастроли почти все ведущие цирки мира!

– Всего-то было одно представление… – удивился Тим. – И откуда они узнали?

– Представление было одно, но уникальное, – с гордостью проговорил директор цирка. – Весь мир следит за тем, что делается в Институте надвремени и в нашем городе. Поэтому и твое выступление никак пропустить не могли. К тому же пришел запрос на посещение твоих представлений туристами из будущего… – хитро сощурил глаза Данир. – Ну как, поедешь на гастроли вокруг Земного шара? – засмеялся он.

– Не уверен, что сейчас мне этого хочется, – отмахнулся Тим. – Вначале освоиться бы в этом времени… Пусть пока приезжают сюда и смотрят на наши представления здесь! – решил фокусник.

– В таком случае властям города придется поторопиться со строительством здания нового цирка, – мечтательно проговорил Данир. – Они начали планировать это сразу после твоего выступления, – в голосе директора цирка слышались фантазийные нотки. – Данир заранее предвкушал открывающиеся возможности.